Первые опыты описания екатерининского периода русской истории и биографии императрицы и в России, и за рубежом появились уже в начале – первой половине XIX в. Сочинения российских авторов носили преимущественно апологетический характер, а иностранные и вовсе были скорее политическими памфлетами, чем научными трудами. Объемную характеристику Екатерине и ее политике в 1811 г. дал Н.М. Карамзин в «Записке о древней и новой России». Он считал Екатерину «истинною преемницею величия Петрова и второю образовательницею новой России», а ее время оценивал как «счастливейшее для гражданина российского». Говоря о екатерининском Учреждении о губерниях 1775 г. Карамзин отмечал, что оно вводилось «по частям с великой осторожностью» и «если правосудие и государственное хозяйство при Екатерине не удовлетворяло всем желаниям доброго гражданина, то никто не мыслил жаловаться на формы, или на образование: жаловались только на людей». Вместе с тем историк отмечал и недостатки екатерининского правления, связанные, по его мнению, с личными слабостями императрицы и общественными пороками.
Однако если Карамзин в своей «Записке» озвучил мнение той части русского общества, для которой царствование Екатерины было во многом идеалом и которое опасалось негативных последствий казавшихся слишком радикальными замыслов М.М. Сперанского, то существовала и иная точка зрения. Ее выразил А.С. Пушкин, чьи довольно резкие афористичные высказывания в адрес Екатерины в «Заметках по русской истории XVIII века» нещадно (и подчас бездумно) эксплуатировались затем многими поколениями историков. Это явилось следствием не только высочайшего авторитета Пушкина в русской культуре и общественной мысли, но и того, что со свойственной ему проницательностью он обозначил в сущности одну из важнейших проблем екатерининской историографии — проблему соответствия политических деклараций императрицы ее реальной политике, выраженную им краткой, но емкой формулой «Тартюф в юбке и короне». Следует сразу же заметить, что, как и многие после него, Пушкин не разделял собственно политику Екатерины и ее последствия, хотя и отмечал искусство; императрицы «царствовать». По-видимому, именно к Пушкину восходит и широко распространенное в литературе представление о том, что Екатерина «раздарила около миллиона государственных крестьян», которое, хотя и было опровергнуто рядом исследователей, до сих пор кочует по страницам исторической публицистики. В «Заметках» молодого поэта, написанных в 1822 г., несомненно отразились настроения его поколения, испытывавшего разочарование в связи с несбывшимися надеждами, которые связывали с реформами императрицы[3].
В 20-40-е гг. XIX в., когда неосуществившиеся либеральные взгляды александровского времени сменились разочарованием николаевской поры, в весьма высокой деятельности Екатерины сводились самые разные по своим взглядам мыслители и общественные деятели. А.А. Бестужев считал, что «заслуги Екатерины для просвещения отечества неисчислимы». Славянофил А.С. Хомяков, сравнивая екатерининскую и александровскую эпохи, делал вывод о том, что при Екатерине Россия существовала только то время как «при Александре на делается какою-то служебною силою для Европы», а западник П.Я. Чаадаев полагал, что «излишне говорить о царствовании Екатерины II, носившем столь национальный характер, что, может быть, еще никогда ни один народ не отождествлялся до такой степени со своим правительством, как русский народ в эти годы побед и благоденствия». Немало строк и в стихах, и в разного рода статьях и заметках посвятил Екатерине П.А. Вяземский. Он, в частности, заметил, что «она любила реформы, но постепенные, преобразования, но не крутые».
Первая половина XIX в. отмечена и первыми документальными публикациями, как, например, изданием переписки Екатерины II с Вольтером. Однако подлинно научное изучение истории царствования Екатерины началось примерно с середины века, а точнее с 1860-х гг. по мере публикации (прежде всего в «Сборниках Императорского Русского исторического общества», сборках «Осьмнадцатый век», журнале «Русский архив» и др.) документов этого времени. Тогда же было начато научное изучение и постепенное введение в научный оборот письменного наследия самой императрицы. Помимо комплексов ее переписки с разными (в том числе с Ю.Ю. Броуном, М.Н. Волконским, Ф.М. Гриммом, М.-Р. Жоффрен, П.В. Завадовским, А.В. Ольсуфьевым, А.Г. Орловым, Н.И. Паниным, Г.А. Потемкиным, Храповицким, И.Г. Чернышовым и другими русскими и иностранными корреспондентами), извлеченных из фондов Государственного архива Российской империи, отдельным изданием выщли, например, екатериненские документы, которые хранились в Императорской Публичной библиотеке. В 1907 г. Н.Д. Чечулиным было осуществлено научное издание текста Наказа Екатерины, в которое вошли подготовительные материалы к нему, а также их текстологическое исследование. Своего рода итогом письменного наследия императрицы в дореволюционное время стало издание ее «Сочинений» в 12 томах, куда были включены почти все литературные и научные произведения императрицы. Тогда же было опубликовано большое количество относящихся к екатерининскому времени мемуарных источников.