Пока шла революция, крестьяне почти не выходили из общины. Ходил слух, что тем, кто выйдет, не будет прирезки земли от помещиков. Но затем укрепление общинных земель пошло быстрее, тем более что власти всяческих к этому подталкивали. В 1908 году по сравнению с 1907 годом число укрепившихся домохозяев увеличилось в 10 раз и превысило полмиллиона. В 1909 году был, достигнут рекордный показатель – 579,4 тысяч домохозяев.
Однако с 1910 года число выходов из общины стало неуклонно снижаться. Власти долго не могли понять причины этого явления. А, поняв, не хотели их признать. Дело в том, что основная часть крестьян, в том числе зажиточных, неохотно выходила из общины. Выходили больше всего вдовы, одинокие старики, спрашивается и окончательно разорившиеся домохозяева, многим из них при очередном переделе грозила полная или частичная утрата надела. Укреплялись и городские жители, вспомнившие, что в родной деревне у них есть заброшенный надел, который теперь можно продать. Выходили из общины и те, кто переселялся в Сибирь. Но и численность переселяющихся с 1910 года пошла на убыль.
Всего к 1 января 1916 году из общины в чересполосное укрепление вышло около 2 миллионов домохозяев (примерно 21 % общинного крестьянства в тех губерниях, где проводилась реформа). Правда, многие из них были лишь статистическими единицами, а не реальными хозяевами. Всем им принадлежало 14,1 миллионов десятин земли (15,5 % всей площади, владевшейся на общинном праве).
Стремясь привлечь на свою сторону крепких домохозяев, тяготившихся общинными порядками, правительство разработало законопроект "О землеустройстве". 29 мая 1911 года он стал законом. Отныне во главу угла всей реформы было поставлено не чересполосное укрепление, а образование хуторов и отрубов. Предполагалось, что их владельцы станут массовой опорой режима. По просьбе домохозяина его разрозненные земельные полосы могли быть соединены в одно место. Так получался отруб. Если к отрубу присоединялась площадь деревенской усадьбы и на него переносилось жилье, он превращался в хутор. Потребовался большой объем землеустроительных работ. Реформа постепенно стала переходить из рук Министерства внутренних дел в руки Главного управления землеустройства и земледелия.
Землеустроительное ведомство пошло по линии наименьшего сопротивления. Оно предпочитало не заниматься выделами отдельных домохозяев, а разбивать на отруба или хутора надел целого сельского общества. Согласие на такой раздел нередко достигалось путем грубого давления. Началась массовая фабрикация хуторов и отрубов. В общем потоке землеустраивалась и беднота с ее крошечными наделами. Около половины хуторов и отрубов, созданных на втором этапе реформы, было нежизнеспособно.
Со смешанным чувством относился Столыпин к такому развитию. С одной стороны, он понимал, что только полное расселение на хутора окончательно ликвидирует общину. Крестьянам, рассредоточенным по хуторам, труднее бунтовать. С другой стороны, он видел, что вместо крепких, устойчивых хозяйств землеустроители фабрикуют массу мелких и слабых. Такие хозяйства не могли стать опорой режима. Однако Столыпину так и не удалось развернуть громоздкую машину землеустроительного ведомства, чтобы она действовала не так, как ей удобно, а как лучше для дела.
Всего за годы реформы в европейской части России было создано около 200 тысяч хуторов и 1,3 миллионов отрубов на надельных землях. На хутора и отруба перешло приблизительно 10 % крестьянских хозяйств.
Вообще во всей этой затее с хуторами и отрубами было много надуманного, доктринерского. Сами по себе хутора и отруба не обеспечивали подъем крестьянской агрикультуры. Необходимость повсеместного их введения, строго говоря, никем не доказана. Между тем Столыпин и его сподвижники утвердились в мысли, что хутора и отруба – единственное универсальное средство, способное поднять уровень крестьянского хозяйства на всем пространстве необъятной России.
Несмотря на все старания правительства, хутора приживались только в белорусских, литовских и северо-западных российских губерниях (Псковской, Смоленской). Здесь сказывалось влияние Прибалтики и Польши. Местный ландшафт, изменчивый, изрезанный речками и ручьями, тоже способствовал расселению по хуторам. В южных и юго-восточных губерниях широкому распространению хуторов препятствовали трудности с водой. Но здесь (на Северном Кавказе, в Степном Заволжье и Северном Причерноморье) довольно успешно развивалось наслаждение отрубов. Плодородная степь, ровная, как стол, словно самой природой была создана для отрубного хозяйства.
Культурное строительство в СССР (1921—1941 гг.)
Крайней противоречивостью отличался процесс культурного развития, когда пришлось преодолевать форсированными методами относительную отсталость России от развитых капиталистических стран, разрыв в уровне культуры между социальными слоями населения, между различными народами страны.
Впечатляют количественные показатели в области просвеще ...
Морис Гарольд Макмиллан
Морис Гарольд Макмиллан - первый граф Стоктона. Родился в семье крупного издателя. Образование получил в Итоне и Оксфордском университете. Политическую карьеру начал в 1924, когда был избран в палату общин от Консервативной партии.
В 1940-45 занимал ряд постов в кабинете У. Черчилля. По возвращении консерваторов к власти в результате в ...
Церковь и государство в представлениях Л.А. Тихомирова
Наивысшим пиком плодотворности консервативной мысли является период от революции 1905 года до февральского переворота 1917 года. Крупнейшим идеологом консервативного движения этого периода был Лев Александрович Тихомиров (1852-1923). Консерватором он стал не сразу. Л.А. Тихомиров с гимнастических лет был приверженцем революционных взгля ...