Вебер связывал эти перспективы с возможностями заморской экспансии, имея в виду при этом экспансию экономическую. Исследуя германскую аграрную отрасль хозяйства, он пришел к выводу, что Германия в скором времени будет зависеть от заокеанских рынков, поэтому необходимо срочно заняться обеспечением себе путей экспорта, а значит - вступить в соперничество с другими державами. «Даже при соблюдении видимости согласия», - сказал Вебер, - экономическая борьба наций за выживание идет своим чередом. В этой борьбе нет места мирным решениям, и только тот, кто эту видимость принимает за реальность, может верить, что когда-нибудь наши потомки будут наслаждаться мирной жизнью. В действительности же «они будут судить своих предков, исходя из того, какое место те завоюют для них в мире» (49; с. 17).
Например, Ханс Дельбрюк, издатель журнала "Пройсише Ярбюхер", называвший себя не либералом, а «либерально настроенным» с готовностью воспринял идею о том, что объединение Германии было только началом ее трудного пути к равенству с другими державами: «После того как немцы отстояли свое национальное единство в борьбе с внутренней и внешней реакцией, они не могут навсегда удовлетвориться тем, что станут лишь европейской континентальной силой, будут придерживаться мира и предоставят другим культурным народам владеть морями и делить между собой континенты». «Англия, Франция, Россия, - писал Дельбрюк, - обладают необъятными колониальными владениями. Для них не так уж важно - получат ли они еще что-нибудь или нет, главное - в целом утвердить свое господство. Для Германии же, которая не располагает ничем более-менее ценным в других частях света, крайне важен самый крошечный клочок земли, самый маленький городок». Дельбрюк расставляет акценты несколько иначе, нежели Макс Вебер, руководствовавшийся главным образом экономическими соображениями. У Дельбрюка нет глубокого экономического анализа колониальной проблемы. Необходимость расширения германской сферы влияния он мотивирует в основном культурно-политическими причинами и интересами национального престижа. Для него первоочередное значение имеет усиление духовного влияния Германии в мире. В интересах всего человечества, полагал он, сделать так, чтобы влияние ведущих европейских держав в мире было примерно равным. Распространение немецкого культурного влияния за пределы Германии было бы на благо всем. В Германии много образованных и энергичных людей, которые не в состоянии найти применение своим способностям, в то время как с их помощью Германия могла бы, например, управлять Индией, не хуже, чем это делают англичане. Нельзя допустить, чтобы через 20-30 лет мир говорил только на двух языках, ведь немцы - высококультурный народ, и области в Европе, где говорят по-немецки, значительно обширнее тех, где говорят, например, по-английски. Поэтому, пишет Дельбрюк, «для нас, немцев жизненно важно, если мы хотим остаться великой нацией, достичь равноправного положения с уже имеющимися колониальными державами». Понятие «интересы нации», в соответствии с настроениями эпохи, начинает постепенно подменять понятие «интересы государства», однако при этом в сознании Дельбрюка не было и не могло быть места примитивному национализму. «Патриотизм не должен опускаться до шовинизма, государственная мысль - до насилия и произвола», - писал он.
Это подтверждают слова Дельбрюка, которыми он приветствовал очередной флотский законопроект: «Мы хотим стать мировой силой и проводить колониальную политику в полном смысле слова. Это не подлежит сомнению. И назад пути нет. От этого зависит будущее нашего народа, желающего сохранить свое место среди великих наций. Эта политика возможна как вопреки Англии, так и в союзе с ней. Первое означает войну, второе – мир» (8; с. 110-111).
Высокопоставленный чиновник, скрывающийся под именем Отто Рихарда Танненберга, в книге «Великая Германия – труд 20 века» требует – ни много ни мало! – присоединения Бельгии, Люксембурга, Голландии, Швейцарии, Прибалтики, многих территорий в Африке, Океании, в Южной Америке. Население этих территорий должно быть, по мнению автора, либо подчиненно, либо выселено. Генерал Бернгарди в книге «Германия и ближайшая война» утверждал: « Нам нет выбора: или быть мировой державой или идти к неизбежной гибели». Глашатай империализма Пауль Рорбах заявил, что немцы в состоянии подчинить себе весь мир, так как они сильнее всех других народов и производят лучшие товары (50; с. 142-143).
Колониальную политику «в высоком смысле этого слова» проповедовал и ученик Дельбрюка Пауль Рорбах, известный публицист. Он критиковал пангерманцев, пропагандировавших идеи экспансии и мирового господства не во имя «высокой колониальной идеи», а в интересах «бронированного немецкого кулака». Рорбах не уставал напоминать, что агрессивные пангерманцы явились причиной многих бед немцев. Ведь именно они настроили мир враждебно по отношению к Германии. Основным направлением немецкой экспансии, согласно Рорбаху, должно стать распространение немецкой «национальной идеи», в том числе - немецкого образа жизни, высокой немецкой культуры, немецкой системы образования. Имеется в виду «идеальное нравственное сохранение германства как созидательной силы современной и будущей мировой истории». При некотором внешнем сходстве с пангерманской риторикой, идеи Рорбаха имеют с ней немного общего. Их автора можно отнести к разряду колониальных романтиков, и от примитивного шовинизма его отделяет пропасть (8; с. 114).
Итоги и последствия столыпинской земельной реформы
Община устояла в столкновении с частной земельной собственностью, а после Февральской революции 1917 года перешла в решительное наступление. Теперь борьба за землю вновь находила выход в поджогах усадеб и убийствах помещиков, происходивших с еще большим ожесточением, чем в 1905 году. «Тогда не довели дело до конца, остановились на пол д ...
уголовный процесс
Уголовный процесс строился на принципах состязательности; независимости следственного судьи от прокурора; допущении защиты в стадии предварительного следствия. ...
Реакция США. Исполком и выработка ответных мер
Получив фотографии, свидетельствующие о советских ракетных базах на Кубе, президент Кеннеди собрал особую группу приближенных советников на секретное совещание в Белом Доме. Эта группа в количестве 14 человек позднее стала известна как «Исполнительный комитет Совета Национальной Безопасности США». Вскоре Исполком предложил президенту тр ...